Фото: fairplanet.org
Марина Сотникова — кандидат геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник Геологического Института РАН. Она рассказала о палеонтологии, международном сотрудничестве и отличии археологии от палеонтологии.
— Что такое палеонтология?
— Это наука об историческом развитии животного и растительного мира. Я занимаюсь тем разделом палеонтологии, который относится к животному миру. Все, что живет сейчас на Земле в том или ином виде, имеет свои корни. Изучение этих корней, начиная с его основы, является главной задачей палеонтолога. Классическое направление в палеонтологии — это установление родственных и эволюционных связей между разными группами организмов. Палеонтология относится к естественным наукам, поэтому ее краткие курсы читают биологам и географам, однако ее основное практическое применение — это геологические науки.
— Каково практическое применение палеонтологии?
— В основном палеонтология применяется для определения возраста осадочных пород, которые состоят из морских и континентальных отложений. Во время накопления этих пород в них попадают остатки различных живых организмов, а некоторые породы из них состоят, например, некоторые известняковые морские толщи, образованы раковинами различных моллюсков. Найденные в породах на удаленных друг от друга территориях сходные ископаемые организмы позволяют сопоставлять эти породы и устанавливать их геологический возраст. Все это необходимо для составления и уточнения геологических карт. Кроме того, органические остатки могут быть основой для полезных ископаемых, например, нефть, уголь являются в полной мере палеонтологическими объектами, тоже можно сказать и о строительных материалах, для которых, например, используют породы, состоящие из раковин морских организмов. Кроме того, по сходному комплексу фаунистических остатков можно сопоставлять толщи, вмещающие полезные ископаемые, и таким образом прогнозировать их присутствие в тех местах, где эти полезные ископаемые еще не были найдены.
— Расскажите, как вы сейчас взаимодействуете с зарубежными учёными?
— Для нас наступили довольно сложные времена. Но палеонтологическая наука далека от политики. И, к счастью, независимо от нее появляются все новые и новые находки и у нас, и за рубежом: в той же Европе, и особенно в Азии и в Африке. И если что-то новое появляется, то это сразу интересно обеим сторонам. Раньше у нас было много совместных проектов, мы ездили в Европу и Америку на конференции. Устраивали экскурсии по наиболее интересным местонахождениям фауны и флоры. Планировались совместные полевые работы на наших и зарубежных объектах. Сейчас официальные связи с Западом почти прекратились, но ученые довольно активно общаются, мы в курсе всех важнейших находок и достижений западных ученых. Благодаря современным коммуникациям мы вполне нормально и даже плодотворно общаемся с теми коллегами, которые не боятся этого общения.
— Что вы можете сказать о публикации в иностранных изданиях?
— Основные публикации продолжаются в азиатских журналах, хотя и публикация в европейских журналах в составе коллектива ученых из разных стран не исключаются. Многие азиатские журналы получили хороший рейтинг и публикуются на английском языке, для российских ученых я не вижу проблем в публикации статей в подобных журналах.
— Можете назвать один из популярных журналов?
— Например, Historical Biology. В этом журнале статьи быстро проходят процесс рецензирования. Если ты сдал статью, ты быстро можешь увидеть её, опубликованной в электронном виде. И это очень важно, поскольку учёный мир, благодаря новым технологиям очень ускорился, поэтому новые достижения, новые факты, новые находки и открытия быстро доходят сейчас до мировой общественности. В связи с этим возникла новая проблема. Раньше по моей тематике в лучшем случае выходило 4-5статей в год, а сейчас это вал статей и, к сожалению, их качество в целом заметно падает. Хотя и блестящих работ довольно много появляется.
— Чем археология отличается от палеонтологии?
— Корреспонденты очень часто путают археологию с палеонтологией. Я имела дело с корреспондентами, которые приходят к нам на раскопки, мы им показываем и рассказываем о том или ином местонахождении ископаемых млекопитающих. А потом читаем: «Мы брали интервью у археологов». Это иногда задевает палеонтологов. Археология – это тоже раскопки, но эти раскопки проводятся на тех местах, где селился древний человек. Обычно археологи ищут предметы культуры и быта древних людей. Однако чаще всего, особенно при раскопках поселений Каменного века 12-25 тыс. лет назад, чаще всего остаются следы жизнедеятельности этих людей. Поэтому часто путают археологию с палеонтологией.
Из-за того, что при раскопках археологических памятников, обычно находят, так называемые, «кухонные остатки». Это остатки костей животных на которых охотились древние люди и в шкуры, которых они одевались, а также черепа и зубы тех животных, которыми они питались. Именно эти черепа и зубы представляют интерес для палеонтологов. По ним восстанавливают отличия древних популяций животных от тех, что живут на данной территории в настоящее время.
— С чем связана непопулярность профессии?
— Я бы не сказала, что палеонтология не популярна, в последние годы в средствах массовой информации появляется информация о новых раскопках и новых уникальных находках палеонтологических объектов, выпускаются красочные книжные издания для детей. Однако, в целом про палеонтологию знают достаточно мало и в основном это жители центральных городов, где есть крупные краеведческие музеи.
Специальная кафедра палеонтологии сейчас осталась только в Московском университете на геологическом факультете. Самая старая кафедра Палеонтологии в России была еще в Санкт Петербурге, в Горном институте, но эту кафедру в 90-е годы из-за финансовых проблем и не достаточного количества студентов оптимизировали и закрыли, хотя школа питерских палеонтологов продолжает существовать. По старой традиции ежегодные сессии Палеонтологического Общества России проводятся в Санкт-Петербурге, в 2016 здесь проводилась юбилейная LXII сессия этого общества.
Сотрудник филиала в НИИ ВШЭ
Корреспондент раздела “Новости”
