Герой сегодняшнего интервью журналист Сергей Краснов — телеведущий канала РБК, комментатор матчей НХЛ. Раньше вел программу «Мурзилки LIVE» на радиостанции «Авторадио» и «Вечерний РБК» на «Серебряном дожде».
Мы решили поговорить с Сергеем о специфике интересного интервью. Как сделать так, чтобы собеседнику не было скучно и он не ушел раньше времени с программы?
— Есть ли какая-то установка или, скажем, набор действий, чтобы интервью вышло интересным не только для гостя или журналиста, но и для самого читателя?
— Для этого нужно быть в теме. Во-первых, нужно знать про интервьюера максимум информации, то есть собрать его основные факты и подметить какие-то интересные вещи, которые уже не расписали или не разжевали в предыдущих интервью. Потому что, если берешь интервью у человека, то, скорее всего, вряд ли оно у него первое в жизни. Ему может быть уже скучно, и он может на это скучно отвечать. Хотя, с другой стороны, может быть, он вспомнит какой-то момент или штришок, о котором раньше не рассказывал. Знаете, бывает, расскажешь историю, проходит час, уже поезд ушел, и ты думаешь: «А! Вот ещё одна деталь, надо было её рассказать». Уже поздно. Это может помочь.
Естественно, нужно прочесть все предыдущие интервью. Нужно посмотреть биографию человека: что ему было интересно, его взаимоотношения – в общем, собрать полное досье, чтобы знать, каким образом и на какие вещи лучше всего опираться.
Дальше уже подумать: какая конечная цель. Должен быть ответ на вопрос: зачем?
Если мы хотим представить человека с неожиданной стороны, с которой его никто не видел, значит нужно соответствующим образом подготавливать вопросы. И здесь уже эта подготовка выискивания через открытые источники в сети в этом поможет.
Либо может быть поставлена другая задача, чтобы интервью было о том же самом, о чем он [гость] говорил и раньше, но с добавлением интересных фактов.
Для этого нужно воспользоваться таким природным явлением, как эмпатия. Интервьюер, действительно, должен быть заинтересован в ответах. Ему должно хотеться получить ответы на вопросы, которые он задает – не для того, чтобы набрать в своём материале необходимое количество печатных знаков или хронометраж по секундам видео или аудио, а чтобы он получил удовлетворительные ответы.
Вопросы могут быть самыми неожиданными. Я никогда не пытаюсь ходить по верхам, когда беру интервью или разговариваю с кем-то в эфире на радио или на телеке.
У нас был в гостях солист Uma2rman. Я понимал, что огромное количество интервьюеров у него спросили просто всё. А у него выходил новый альбом. И я просто перед интервью внимательно послушал (или это был сингл) его песню. Там была строчка: «Я так устал себе не разрешать. / Я не могу без тебя дышать, / Словно отвёрткой проткнули трахею».
Я чётко знаю и понимаю, что человек не способен такое придумать. Либо он переживал сам, иначе такой красивой метафоры не получилось. Либо он с кем-то это переживал, либо включил эмпатию и просто это прочувствовал.
Я просто задал вопрос: «Эта строчка. Откуда она взялась? Ведь она здесь явно не для рифмы. То есть человек должен был это пережить, чтобы понять, что сейчас он ощущает себя так, как будто ему отверткой — не ручкой, не ножом — проткнули трахею». На что там была очень интересная история: человек долго время жил в городе в неспокойное время, где на улице можно было спокойно получить и не только в трахею отверткой. То есть, он знает, о чем он говорит. Это не просто какой-то художественный вымысел.
Вот простой пример.
— Хорошо. А если герой – ноунейм, и о нем известно очень мало информации? Знаем просто его род деятельности и все: никаких интервью, никаких публикаций с его участием нет.
— Ну тут первый вопрос: зачем [журналисту] сказали взять у него интервью? Если ответ на этот вопрос получен, и он удовлетворяет, значит мы миру рассказываем о таком человеке. Берем максимально возможное его свободное время, создаем пул из сорока-пятидесяти вопросов, чтобы они были под рукой, и по мере его ответа какие-то вопросы вычеркиваем, а какие-то задаем дополнительно.
Мы хотим познакомить аудиторию с этим человеком. Для того, чтобы это сделать, человека нужно узнать в процессе такого мягкого «допроса», которое еще называется интервью. Здесь как раз очень простая ситуация, и ничего придумывать не надо: [где, когда] родился, [когда, на ком] женился, [кто] родители, зачем решил заняться именно этой деятельностью, что привело его сюда, что мы решили первые в мире взять у него интервью.
— Как адаптировать информацию под массовую аудиторию? Как изложить ее более доступным языком для читателей? Если мы берем интервью у человека из узкой специальности, и во время разговора он использует в речи специальные термины, слова и прочее, что обычный читатель не поймет.
— Здесь все очень просто. Ты разговариваешь с человеком и говоришь: «Я понимаю, что вы хороший специалист вот в этой теме, но аудитория нашего издания такая-то. Мы не узкоспециализированный журнал «Наука и жизнь». Можете просто, как для своей мамы или для своего ребенка, объяснить, то чем вы занимаетесь и важность этого».
Если этот человек занимается узкой специализацией, нужно просто с ним говорить по-человечески. Нужно сказать:«Я понимаю, о чем вы говорите. У меня тоже есть, предположим, высшее математическое образование, но боюсь, что нашей аудитории будет несколько скучно. Как, чтобы поняли все, объяснить проще то, чем вы занимаетесь?»
Если гость умный и действительно заслуживает интервью, то он за вас найдет очень простые слова и аналогии, которые будут доступны всем. Нужно просто быть максимально открытым. Не [нужно] ставить себя ниже или выше этого человека заранее. [Нужно] Относиться к нему с должным пиететом, но по-человечески, как, если бы вы сидели один-на-один у вас в гостях на кухне, и вы задавали ему вопросы, не заботясь о формулировках, а только о том, чтобы он понял, что вы хотите у него узнать, понял смысл вашего вопроса и легко смог на него ответить.
— Сталкивались ли Вы с такой проблемой, когда брали интервью у чиновника или спортсмена: нам на занятиях рассказывали, что бывает что во время интервью чиновник при ответе на вопрос может сказать: «Ну я об этом говорил ранее в СМИ, можете там почитать». А спортсмен, условно, боксер, может ответить односложно. Например, на вопрос: «Как вы оцениваете ваш предыдущий бой?» он скажет: «Нормально». И больше его не выведешь на подробное изложение мысли. Как Вы решали эту проблему, если сталкивались с ней?
— Просто вопросы должны быть не банальными. Богдан, как Вам сегодняшний завтрак?
— Я, допустим, могу ответить: вкусно. И все.
— А чем Вы отличаетесь от боксера, когда ему задают подобный вопрос? (улыбается). Значит, нужно задать такой вопрос, чтобы в процессе интервью человеку не становилось скучно.
Надо найти какую-то зацепку и к этой зацепке подойти с увеличительным стеклом. Например: «В третьем раунде Вы сделали вид, что споткнулись и подвернули ногу, и из-за этого бой был остановлен на двадцать секунд. Скажите, это Ваша хитрость и домашняя заготовка или действительно было повреждение?»
Человек уже в такой ситуации, когда не может сказать: «Нормально». Он уже должен сказать хотя бы минимум одно предложение. Если он не хочет говорить, он скажет: «Без комментариев».
Но надо найти какую-то вещь, если это видео, чтобы зритель видел, куда смотрят его [гостя] глаза и как меняются эмоции на лице. Это тоже может о многом сказать. Может, даже и говорить ни о чем не надо. Человек может отвести глаза, и будет понятно, что он врет. Тут нужно быть немножко психологом и, может, даже немного детективом.
— А как быть с чиновником?
— Чиновник чиновнику — рознь. Скорее, с политиком, потому что чиновником можно назвать практически любого человека, который находится в государственном чине. По большому счету можно прийти в МФЦ, где уже есть чиновники. В любом районе.
Если это какой-то человек, который считает себя хозяином мира и будет пафосно говорить свысока, то нужно просто задать необходимое количество вопросов, которые требует от вас редакция, получить ответ и раскрыть это в своем материале. Если он не хочет уходить [от вопроса], значит к интервью с чиновником нужно подходить тщательнее во время подготовки.
Если вас отправили узнать, не чем чиновник занимается в личное время, а чтобы обсудить какой-то законопроект или что-то еще, вам нужно тщательнее прочитать этот законопроект, понять его, разобраться, почему этот закон появился и чем не устраивает прошлый, который до сих пор действует, в чем разница — то есть, вынудить чиновника рассказать вам, почему это происходит, почему он так сделал, ответил на вопрос.
Всегда можно сказать: «Послушайте, ваши избиратели, граждане России, хотят знать ответ на вопрос. Есть непонятные вещи и кто, как не Вы, можете их объяснить. Это поможет избирателям понять смысл Вашей работы чуть лучше и больше».
Хотя, если есть выбор не говорить с чиновником, я бы предпочел не говорить.
— Исходя из предыдущего вопроса: с какими частыми проблемами в интервью Вы сталкивались?
— Даже не самая частая, а одна из самых неприятных — это, когда человек, у которого Вы берете интервью, ведет себя нагло, вызывающе. Здесь возникает дилемма.
Если есть задание редакции: получить ответы на определенные вопросы — это одна сторона медали. Другая сторона медали, что, если с тобой — не важно кто — в разговоре ни в грош тебя не ставит, хамит, унижает или пытается поставить на место, здесь возможны варианты. Я не хочу использовать фразу «физическое воздействие». Это противозаконно. Мы живем, слава богу, в правовом государстве, но тем не менее какие-то потасовки или видимость угрозы может быть создана: интонацией или чем-то еще. Надо решить [кто вы]: человек или журналист.
Если ваша цель получить какую-то информацию, значит вы – журналист. Продолжайте задавать свои вопросы и игнорировать его [грубого спикера] хамское поведение. Если нет какой-то обязаловки, то можно поступать уже с человеческой точки зрения. Это первое.
Просто если такое происходит в радиоэфире, это не очень красиво. Мне, допустим, очень не нравится, когда к моему соведущему или моей соведущей (что было как минимум раза два, а то и три) есть претензии от человека, который отвечает на их вопросы. У меня начинает падать планка, и я ищу всеми силами возможность поставить этого человека на место по правилам игры. Если он где-то ошибся, подставился, можно одной хлесткой фразой поставить его на место, чтобы он понял, с кем имеет дело и больше так не делал: не оскорблять партнеров.
Либо же это игнорировать и попросить дальше сделать так, чтобы с этим человеком больше никогда не пришлось заниматься такими вещами, как интервью. Я имею в виду интервьюируемого.
Бывают еще моменты — но это тоже не часто — когда готовился к интервью с одним человеком, а вышло так, что он не смог и вместо него прислали другого. И половина вопросов, которые ты заготовил, никуда не годится. Здесь тогда нужно нащупывать почву под ногами, задать первый ключевой, возможно общий вопрос, а, исходя из ответов, которые вы получили, опираясь на них, уже как фрактал, как некая елочка, выстраивать беседу в ту или иную сторону.
Главное внимательно слушать человека и искать вещи, за которые можно зацепиться и от которых можно оттолкнуться и развить беседу дальше.
Или просто представить, что у тебя есть полчаса. И от того, будет твоя беседа интересна с этим человеком или нет, зависит твоя жизнь. Не дальнейшая, а вообще в принципе. Нет более целеустремленного человека, чем тот, кто пытается спасти свою жизнь или прилюдно не потерять лицо.
Вы ведь никогда не встречали человека, который говорил: «Я сегодня вечером очень сильно в туалет хотел на Красной площади, пытался найти его, но не получилось. Я завтра, наверное, попробую»? Нет, они же все находили выход из положения. Или: «Я сегодня пытался заставить себя убрать в квартире, но отложил на завтра» — это сплошь и рядом. Надо просто помнить о том, что все наши проблемы у нас в голове. Все мы можем, просто не хотим.
— Хорошо, вот вы сказали, что бывает, когда человек в эфире ведет себя нагло, по-хамски. То есть, не нужно отвечать хамством на хамство?
— Конечно. Отвечать хамством на хамство не нужно. Надо попытаться устранить хамство человека. Как, знаете, в ай-ки-до.
Просто если будет ответная реакция, как у него, не изящная, это может привести к еще большему скандалу. Возможно, человек сделал выпад только для того, чтобы появилась провокация и он почувствовал себя в праве вести себя как хамло. Но очень сложно хамить, если человек предельно вежлив и корректен.
Может быть какая-то ирония или сарказм (которые нужно пропускать через призму того, что вы представляете средство массовой информации, которое подчиняется определенному законодательству), но, в первую очередь, важен жизненный опыт в подобных ситуациях. И моральные принципы также важны: нужно вести себя так, будто рядом ваша мама. Будто она сейчас сидит и смотрит со своими подругами с работы, что вы делаете.
Тот человек пусть позорится сколько угодно, но вы не должны. Вы должны быть выше его. Но не должны при этом ему на это указывать, мол, «вы г*вно , а я царь-боярин». Нет, это можно сделать гораздо изящнее: намеками или просто движением брови. Как американские индейцы, до того, пока их не уничтожили конкистадоры. У них же лица были непроницаемы чаще всего.
— Или может перевести на улыбку, юмор? Есть довольно известный кейс, когда [писатель] Михаил Веллер во время интервью журналистке «Эха Москвы» (заблокированное в 2022 Минюстом СМИ) Ольге Бычковой по-хамски себя повел: бросил микрофон и стакан с водой в сторону ведущей, а затем обругал ее бранными словами, которые были слышны в эфире. На что она с улыбкой произнесла фразу, что да: Михаил Веллер бросил микрофон и ушел из студии.
— Ну да, это прекрасно. А что она должна была сделать? Позвать полицию, сказать: «Да вы хам! Негодяй! Не хочу Вас больше здесь видеть! А еще очки надел!» Хотя у Веллера нет очков, но что-то подобное…
В такое сваливаться – нет. Есть простой и очень хороший пример: большие породистые собаки и маленькие шавки — не важно: породистые или нет. Большие на них не обращают внимания.
— Слон и Моська?
— Да.
— Как поддержать разговор со спикером и знать, что говорить дальше, если он говорит о непонятных или неинтересных для интервьюера вещах, но важных для аудитории?
— Выполнить свою работу. Допустим, у меня в эфире может быть тема, которая совершенно не интересует. Проблема с тем, что возросли автокредиты. Ну, предположим. И у меня есть человек, с которым я должен поговорить 7-10 минут, задавая вопросы, которые будут интересны моей аудитории. А меня, как пешехода и ездока на метро, вообще не волнует эта тема. Но даже если завтра автомобили будут стоить сто миллионов рублей за одно колесо, мне вообще будет все равно, потому что мне это, правда, неинтересно. Я понимаю, что на моей жизни это отразится, это экономика, значит, перевозки возрастут и так далее, все это будет заложено в цену, которую в конечном счете заплачу я вместе со всеми пользователями. Это я понимаю. Но острые проблемы автокредитов или чего-то еще, я не испытываю, потому что никогда их брать не буду. Мне не нужен автомобиль.
Но в этом случае надо просто проштудировать Интернет, прочитать соответствующие статьи на эту тематику и – еще один лайфхак – посетить те ресурсы, на которых есть возможность комментариев и обсуждений. И вот там глас народа, который не только возмущается и кроет всех неприличными словами, но и задает конкретные вопросы либо может вас на эти вопросы навести. Потому что вы понимаете, что народ прочел, ничего не понял и вы такой: «Ага! Значит, для народа нужно объяснить вот это». И просто с гостем по всем этим точкам пробегитесь, чтобы была максимальная ясность. Потому что вы рупор.
— Что самое главное в интервью: интересный и правильно заданный вопрос или умение внимательно слушать гостя и поддержать его мысль?
— Это зависит от формата. Если это видео, телевизионная-, Интернет-версия, это одно. Если это публицистика, если это можно потом отредактировать, это совсем другое. Человек, который хорошо пишет, не обязательно должен уметь хорошо говорить. Он может просто написать вопросы и пододвинуть бумажку к человеку. Ну а потом он сможет сделать из этого настоящее интервью, бестселлер, который читатель впоследствии будет ощущать, будто идет интересный живой диалог и перепалка, хотя на самом деле может быть, человек ему [журналисту] по имейлу ответы прислал. Это мастерство писателя.
Если это видеоформат, надо, во-первых, действительно внимательно слушать человека и пытаться понять, о чем он говорит. Если вы что-то не поняли, не стесняться переспросить и сказать: «Я не понял». Еще иногда — это зависит от манеры человека, его ментальности — можно, например, какую-то уместную шутку применить. Но для этого нужно почувствовать человека, с которым ты разговариваешь, чтобы твоя шутка его рассмешила или твое замечание вызвало у него улыбку. Это уже плюс тысяча икс-пи (очки опыта, вознаграждение в видеоиграх — прим.) к вашей беседе. Это, значит, уже есть какое-то взаимное расположение.
А! Ну и перед интервью, конечно, неплохо с человеком просто пообщаться: «Как дела? Как вы добрались? Видел Вы вчера в Инстаграме (принадлежит компании Meta, признанной экстремистской в РФ) выложили пост с очень красивым видом: это просто красивая картинка или вы где-то отдыхали?»
Человек любит рассказывать о себе. Он Вам все расскажет сам. Вы можете задать ему вопросы, чтобы создать иллюзию, что вам интересно, что он о себе рассказывает и что вам интересна его жизнь. Так вы сможете его расположить, и он будет с большим удовольствием отвечать на вопрос.
— Гость из какой сферы для Вас более интересен: политика, экономика, спорт, культура?
— Мне главное, чтобы человек был интересным, хорошо говорящим и разбирался в своем вопросе и не только в нем. Чтобы с гостем можно было и о жизни поговорить. Человек может ввернуть какой-то анекдот в свой рассказ так, что с ним всегда будет интересно.
Если он хороший кандидат математических или политологических наук, но рассказывает крайне скучно, что поскорее хочется встать и уйти, не спасет. Даже если это какое-то мировое имя.
Если бы Илон Маск казался совершенно неинтересным собеседником. Нельзя же не поговорить с Илоном Маском. Конечно, будешь с ним разговаривать. Но если он не реагирует на шутки, если он тупой, как пробка, он только знает, как запускать спутники, рыть тоннели, делать электромобили и модерировать Твиттер — и только про эти четыре темы может говорить и при этом никак не реагирует на твои шутки, попытки как-то сделать интервью интересным, – бесполезно. Просто нужно получить какие-то сухие ответы на основные вопросы, которые интересуют всех.
Поэтому человек не важно из какой сферы. Главное, чтобы с ним было интересно и ярко поговорить. Может быть, даже поспорить.
Ну это как бывает, что человек — душа компании, а бывает — душнила. Вот с душнилой не хочется говорить и не важно, в какой сфере он работает. А с душой компании хочу. И тоже не важно, в какой сфере он работает.
— Гость уходит от темы. Есть вопрос, [спикер] не отвечает, увиливает в сторону. Что в таком случае делать?
— А что бы Вы сделали?
— Возвратил бы.
— Как?
— Задал бы этот вопрос снова. Но если он целенамеренно не хочет отвечать?
— Здесь два шага, которые у меня в голове. Я задаю ему вопрос: почему курица подорожала на 20 рублей? Он начинает увиливать и говорить всякую чепуху. Я его спрашиваю: «Все понятно. Все об этом читали, но на вопрос-то Вы ответите: почему курица подорожала на 20 рублей?» Он опять не отвечает. «Вы можете объяснить, почему не можете ответить на этот вопрос?» Постепенно его так, вежливо, «к стенке» [«прижать»].
Дать ему понять, что ты понимаешь, что он увиливает. Дать ему понять, что ты видишь, что он не хочет отвечать на вопрос, но ты имеешь право знать почему. «Почему Вы на этот вопрос не можете ответить? Это же простой вопрос: почему курица подорожала на 20 рублей. Стали дороже перевозки? Вы можете простыми словами объяснить для 12-летнего мальчика, который вас об этом спросит. Вы своему сыну будете такими же словами отвечать на подобный вопрос?»
«Папа, почему курица подорожала на 20 рублей?» — «Понимаешь, сын, конъюнктура рынка…» — «Чего-о? Серьезно?»
— Ситуация: гость написал одну информацию у себя в социальных сетях о каком-то событии таким образом, мы задаем ему вопрос по этой же теме, он отвечает по-другому. Нужно ли напоминать об этой ошибке или отпустить эту ситуацию и забыть?
— Во-первых, не говорить ни в коем случае, что это ошибка. Нужно быть в этом максимально уверенным. Ведь это может быть пост, который человек не видел, поскольку информация может быть написана не им самим, а его SMM-специалистом. Либо гость забыл тот пост удалить, либо его хакнули. То есть, должна быть информация, что пост был написан его рукой. Или он после публикации неоднократно говорил об этом, мол, я же это написал. А на интервью с Вами он начинает отнекиваться и говорить, что этого не было. Тогда можно напомнить.
Но если пост существует, а гость начинает по-другому говорить, можно уточнить: «Подождите, это Ваш аккаунт?» А он скажет: «Это же фейковый. У меня с двумя «с» на конце. Все постоянно путают мой профиль».
Здесь может быть огромное количество разночтений. Не нужно человека сразу против себя ставить. Просто уточните: «А почему тогда тут написано по-другому? Это не Ваш аккаунт?» На что герой, например, скажет: «Нет, я просто переобулся».
Будьте максимально честны с собой и с ним. Не нужно играть в шахматы. Простой человеческий вопрос обезоруживает лучше всего.
— В новостных заметках есть правило «перевернутой пирамиды». Есть ли подобное с вопросами на интервью? Например, чтобы более важный вопрос был задан первым.
— С одной стороны, если цель: получить ответ на один главный вопрос, а остальные для дополнения, конечно нужно расположить его в начале. Эта схема вполне рабочая. То есть начинать надо с актуального.
Допустим, вы подготовили интервью, условно, с каким-то военачальником Израиля. У Вас все вопросы уже утверждены. Вы понимаете, как вести эту беседу. Но за полчаса до вашего интервью происходит, условно, подрыв больницы в Газе. Первый вопрос надо задавать про это.
— А с другой стороны?
— С другой стороны эта «перевернутая пирамида» работает не всегда.
Если это какое-то светское развлекательное интервью, цель которого – раскрыть человека. Здесь, наверное, так делать не надо.
Если вы хотите поговорить с человеком о жизни, о творчестве и получить ответ на вопрос: «Сколько треков будет в вашем новом альбоме?» – лучше сначала поговорить не про треки в новом альбоме. Герой может понять, что он нужен вам только для этого, а все остальное – это «ширма». Вы можете потерять к нему интерес, а он – время с Вами.
Когда он поймет, что вам действительно интересно то, о чем вы его спрашиваете, и, пока он говорит, Вы должны не просто записывать ответы, но ловить каждое слово, смотреть в глаза (желательно), может быть, делать какие-то пометки, улыбаться, если он говорит что-то смешное. Должен быть живой разговор. Вот здесь «перевернутая пирамида» вообще ни к чему.
«Перевернутая пирамида» сработает в том случае, если есть новостной повод, по которому нужно получить срочный комментарий.
— Назовите несколько лайфхаков для журналиста, который готовится взять первое интервью. Что следует и не следует делать?
— Я в принципе все перечислил. Могу только сгруппировать.
Первое — это проштудировать Интернет, биографию и ту стезю, внутри которой человек работает. Проштудировать социальные сети, посты в них как этого человека, так и тех, кто комментирует его посты, творчество, законопроекты и прочее для того, чтобы понять, что интересует не только вас, но и аудиторию, для которой вы работаете.
Второе — учиться разговаривать с людьми, развивать эмпатию, эмоциональный интеллект, уметь расположить к себе. Даже если вам не интересны ответы и темы, над которыми вам предстоит поработать за деньги — я надеюсь (улыбается) — сделать так и уверить гостя, что вам это интересно. Без этого ничего не получится. Потому что иначе, когда вы уйдете, у спикера может остаться в мыслях: «Вот прислали какого-то зеленого студента, что-то я ему там наговорил с три короба, он ушел и слава богу». Вот так делать не нужно.
Изображение на обложке: vk.com
